Таможенный союз: члены, товары и комиссия; ЕвраЗЭС
Прежде чем перейти к рассмотрению особенностей контроля таможенной стоимости импортируемых товаров (ТС) в рамках Таможенного союза ЕврАзЭС, попробуем оценить сложившиеся представления о ее фискальном значении.
Основным аргументом таможенных органов при осуществлении контроля ТС является то, что ТС — это база для исчисления таможенных платежей, а таможенные платежи составляют значительную часть доходов бюджета страны — 30-50%. И это справедливо для всех стран — членов Таможенного союза. Например, для Беларуси в 2007 г. таможенные платежи составляли 27% от доходов бюджета, в 2008 г. — 32, 2009 г. — 27, 2010 г. -42%. Для России за последние три года таможенные платежи формировали 37-50% доходов федерального бюджета и в 2010 г. составили 52%.
Такая большая доля доходов бюджета, формируемая таможенными платежами, позволяет таможенным органам осуществлять контроль ТС каким угодно образом и оправдывает затраты любых средств на осуществление такого контроля. Но здесь речь идет о всех таможенных платежах, взимаемых таможенными органами:
• таможенные сборы;
• импортная таможенная пошлина;
• экспортная таможенная пошлина;
• акцизы;
• НДС.
Очевидно, что таможенные сборы и экспортная таможенная пошлина никак не зависят от величины таможенной стоимости импортируемых товаров. НДС исчисляется на основе таможенной стоимости, но особенность уплаты НДС по импортируемым товарам состоит в том, что таможня взимает НДС только «предварительно», т. е. импортер рассчитывает и уплачивает НДС, например, по результатам оптовой реализации импортированного товара. Уплаченный при ввозе товара НДС впоследствии принимается в зачет. Но если в процессе проведения таможенных операций была принята ТС товара, отличающаяся от определенной декларантом ТС (в том числе в результате корректировки), что привело к уплате большей суммы НДС, то при реализации товара импортер уплатит НДС с цены реализации импортированного товара, которая не зависит от величины ТС. То есть, на сколько больше уплачено НДС на счет таможни, на столько же меньше в итоге его будет уплачено на счет налоговых органов. На основании вышеизложенного можно сделать вывод — «усилия» таможни по контролю Таможенного союза импортированных товаров заведомо не имеют результата с точки зрения доходов бюджета от уплаты НДС. Это же справедливо и для акцизов, взимаемых по адвалорным ставкам. Несмотря на всю очевидность рассмотренных особенностей уплаты НДС, они, в силу ведомственных интересов, старательно обходятся таможенными службами.
Таким образом, значение контроля Таможенного союза (и прежде всего фискальное) нужно оценивать только на основании сумм собранных импортных таможенных пошлин. В связи с этим необходимо оценить именно их долю в доходах бюджета. Данный показатель целесообразно рассмотреть на приме ре России, так как тариф Таможенного союза формировался именно на основе таможенного тарифа РФ и существующие в ней тенденции таможенного регулирования будут в значительной степени распространены на таможенный союз.
Как видим, импортные таможенные пошлины являются далеко не основным источником формирования федерального бюджета РФ. Необходимо отметить, что для Беларуси доля импортных таможенных пошлин в доходах бюджета также составляет 5-6% и совпадение долей импортной таможенной пошлины в доходах бюджета России и Беларуси выравнивает влияние фискального значения оценки ТС для бюджетов этих стран. Аналогичная статистика Казахстана в рассматриваемом контексте не будет показательной, так как его импортный таможенный тариф очень сильно отличался (по примерно 40% товарных позиций ставки пошлин были значительно ниже или отсутствовали) от таможенных тарифов России, Беларуси и Единого таможенного тарифа Таможенного союза.
Приведенные выше доли доходов бюджетов Беларуси и России от импортных таможенных пошлин принципиально меняют взгляд на фискальное значение оценки ТС для доходов бюджета. Во всяком случае, речь идет о цифрах порядка 6 -7%, а не о 30-50% доходов бюджета, с которыми принято ассоциировать таможенные платежи и ТС как их основу.
Представляет интерес рассмотрение влияния усилий таможенных органов по контролю Таможенного союза на доходы бюджета. В связи с тем, что таможенные органы практически не разглашают подобные данные, какая-то научная оценка этого не представляется возможной. Но с учетом того, что таможенная стоимость определяет примерно 6% доходов бюджета, можно утверждать, что, усиливая контроль Таможенного союза, таможенные органы могут увеличивать доходы бюджета на какую-то величину от этой цифры или, соответственно, ослабляя контроль ТС — терять какую-то часть таможенной пошлины от 6% доходов бюджета. В такой ситуации и оптимистические, и пессимистические прогнозы сведутся к тому, что таможенные органы, осуществляя контроль ТС, «ведут борьбу» за 1-3% доходов бюджета. Безусловно, даже 1% доходов федерального бюджета России — сумма огромная, но, тем не менее, это не половина и не треть бюджета, на чем так успешно спекулируют таможенные службы стран Таможенного союза.
В части оценки современного состояния контроля ТС необходимо четкое выделение нарушений, связанных с неверным определением ТС, среди иных видов нарушений таможенного законодательства, также приводящих к уменьшению сумм таможенных платежей. Здесь речь идет о неверной классификации товаров по ТН ВЭД, неверном определении страны происхождения, контрабанде и т. д. Современные публикации по вопросам контроля ТС почему-то не делают акцента на этом, и, например, проблема занижения таможенной стоимости может рассматриваться в контексте неучтенного импорта товаров. Безусловно, неучтенный ввоз товаров влияет на общую таможенную стоимость импорта в стране, но какое это имеет отношение к неверному определению таможенной стоимости конкретной партии товаров? Или другая ситуация, когда под видом одного товара ввозится другой. Суть такого нарушения, прежде всего, в неверной классификации товара по ТН ВЭД, следствием чего может быть и искажение сведений о стоимости реально ввозимого товара.
По нашему мнению, выделение нарушений, связанных именно с неверным определением ТС, в самостоятельную категорию принципиально важно (как и четкое разделение всех иных видов нарушений таможенного законодательства) и необходимо для оценки потенциальной опасности такого вида нарушений и выработки соответствующих данной опасности мер противодействия. Применительно к ТС это крайне важно, так как очевидно существование крайне завышенной оценки фискального значения ТС для доходов бюджета. Сущность проблемы контроля ТС представляет ситуация, когда декларируется именно тот товар, который реально ввозится и который указан в товаросопроводительных документах (совпадает по количеству, ассортименту и т. д.), но Таможенный союз определяется на основании намеренно искаженных импортером стоимости сделки и иных расходов и сведений по ее реализации.
Важным фактором, который необходимо учитывать при формировании отношения к фискальному значению ТС, является само значение импортного таможенного тарифа для внешней торговли, которое существенно отличается для стран-участниц Таможенного союза. Прежде всего, это определяется долей стран СНГ в общем объеме импорта товаров.
Следствием существующего отношения таможенных органов к фискальному значению ТС являются применяемые процедуры контроля ТС. В своей основе подход всех стран Таможенного союза в данном вопросе одинаков и предполагает использование ряда специальных механизмов, основным из которых является сравнение цены единицы импортируемого товара со специальными контрольными значениями. По нашему мнению, такой подход является крайне примитивным, неверным методологически (теоретически), а также практически низкоэффективным, что будет показано ниже.
Такие контрольные значения устанавливаются в отношении товаров, ввозимых в больших количествах и облагаемых таможенными платежами по высоким ставкам, т. е. ввоз которых дает основной объем таможенных платежей. Если цена единицы товара выше контрольного значения, считается, что таможенная стоимость определена верно (не занижена), а если ниже — применяются дополнительные операции контроля таможенной стоимости, выполняемые силами специально подготовленных сотрудников таможенных органов. В отношении отдельных товаров дополнительные операции контроля таможенной стоимости применяются независимо от величины таможенной стоимости.
На первый взгляд, это очень простая и рациональная система контроля ТС. Но в ней видна четкая направленность на борьбу только с занижением таможенной стоимости. А с учетом того, что оценивается результативность такого контроля почти исключительно суммами дополнительно собранных таможенных платежей, контроль ТС в настоящее время носит четко выраженную фискальную направленность. При этом таможенные органы практически игнорируют иные виды нарушений, связанных с неверным определением Таможенного союза, такие как ее завышение, влияние на ТС трансфертного ценообразования и т. д.
Несмотря на общую схожесть принципов контроля ТС, их практическая реализация в различных странах Таможенного союза существенно различается. Так, в Беларуси до последнего времени данный порядок (и перечень соответствующих товаров с контрольными значениями) закреплен приказом ГТК Республики Беларусь, т. е. перечень подконтрольных товаров и их контрольные значения известны импортерам. Общее количество подконтрольных товаров составляет примерно 650 позиций (количество подконтрольных товаров удвоилось с начала 2011 г.).
В России контроль ТС реализуется посредством системы управления рисками (СУР) — контрольные значения содержатся в профилях рисков. Принципиальным условием применения СУР является неразглашение профилей рисков. Таким образом, в России участники ВЭД не знают о том, на какие товары установлены контрольные значения и какова величина контрольных значений. С учетом того, что профили рисков постоянно меняются (появляются новые и корректируются существующие), импортер не может заранее знать, как таможня воспримет заявленную им ТС. Так, «в 2010 году в область риска в отношении контроля таможенной стоимости были включены товары, классифицируемые в 460 под-субпозициях ТН ВЭД ТС. Было издано 19 профилей риска в отношении новых групп товаров, актуализированы значения стоимостных индикаторов риска по 485 товарным подсубпозициям. Так что в настоящее время профили риска охватывают 51% номенклатуры товаров, 32% от общего физического объема ввоза товаров и 68% от общего стоимостного объема ввоза товаров».
Таким образом, только за 2010 г. в России была обновлена и создана почти тысяча ценовых профилей рисков, а их общее количество (с учетом того, что таможенный тариф содержит порядка 11 000 позиций) составляет около 6000. Особого внимания заслуживает тот факт, что профилями рисков охвачено 68% от общего стоимостного объема ввоза товаров. Это указывает на тотальный характер контроля ТС в России, что никак не согласуется с ее реальным фискальным значением. И поскольку контроль основан на простом сравнении величины ТС с контрольными значениями, восприятие таможней выявленных отклонений не зависит от того, является импортер нарушителем или он абсолютно законопослушен.
Данные сравнительного анализа практических подходов к реализации контроля Таможенного союза в Беларуси и России свидетельствуют о том, что система контроля ТС в России гораздо менее либеральная по отношению к участникам ВЭД, а количество подконтрольных товаров в Беларуси меньше почти в 10 раз.
Основным отрицательным следствием существования такой системы контроля ТС является то, что таможенные органы, в принципе, не могут эффективно реализовать результаты контроля ТС. Поскольку само по себе отклонение ТС в меньшую сторону от контрольного значения не свидетельствует о занижении ТС, таможенные органы проводят дополнительные контрольные мероприятия: проверку документов, запрос у импортера дополнительных документов и сведений и т. д. Но на практике чаще всего дело заканчивается необоснованной корректировкой ТС в большую сторону, проводимой таможней.
Логическим продолжением такого положения дел является негативная для таможенных органов судебная практика, когда импортеры успешно оспаривают решения таможни, выносимые по результатам контроля ТС.
Приведенные выше оценки результативности контроля ТС носят косвенный характер. Прямым и наиболее объективным критерием результативности такого контроля могут быть суммы таможенных платежей, поступивших в бюджет по результатам корректировки ТС. В табл. 3 содержатся данные о результативности корректировок ТС в России за 2007-2008 гг.
По мнению автора, приведенные данные свидетельствуют о гораздо большем, чем просто увеличение доходов бюджета на 1% как результат контроля Таможенного союза. Прежде всего, эту цифру следует воспринимать как крайне незначительную в плане влияния на результаты ВЭД. Небольшие дополнительные доходы бюджета, с одной стороны, это незначительные дополнительные расходы импортеров, с другой стороны, которые, в целом, не могут изменить ситуацию с импортом. Но законопослушные импортеры при этом подвергаются необоснованному давлению со стороны таможни, а нарушители таможенного законодательства в общем реализуют свои намерения. В отношении нарушителей можно сказать, что таможня принципиально не влияет на ситуацию с неверным определением таможенной стоимости, а только мешает им в большей или меньшей степени достигать своих целей.
Свежие комментарии